Андрей Бочкарев
Приступит ли Эммануэль Макрон к возвращению равновесия во французско-германском «двигателе евроинтеграции»? Он намерен изменить зону евро и внести коррективы в европейский подход к глобализации. Но разногласия между Парижем и Берлином по вопросу о реформах в Евросоюзе остаются глубокими.
Разница во взглядах Германии и Франции на многие реформы в ЕС, а затем поиск компромиссного решения, является многолетней политической традицией Евросоюза. Обычно Париж, часто естественным образом, иногда под влиянием других стран, представляет интересы юга ЕС, а Германия – севера. После расширения ЕС в 2004 году, достигнутое равновесие было немного нарушено. Большинство новых членов вошли в более «рыночный» северный блок. Но еще серьезнее французско-германский тандем пострадал от финансового кризиса в еврозоне, во время экономических проблем французов, нарастающих со времени правления Николя Саркози и фатально обострившихся во времена Франсуа Олланда. В результате Берлин в финансовых вопросах зоны евро занял доминирующую позицию.
Макрон, будучи еще министром экономики, предлагал «New Deal для Европы», а теперь намерен вернуть равновесие между форсируемой Берлином строгой бюджетной дисциплины и более глубокой интеграцией, т.е. «финансовой солидарности», которую требуют представители Юга (впрочем, как и экономисты основного течения ЕС). Речь о создании отдельного бюджета стран зоны евро, который служил бы не только для срочных спасательных акций, но и для инвестиций в страны, требующих толчка для экономического роста.
Такой, практически федеральный бюджет, потребует управления федеральной исполнительной властью, или продвигаемым Макроном «министерством финансов и экономики» зоны евро. Не исключено, что контроль над ним, как это предлагает Германия, взяла бы выделенная в Европарламенте палата из депутатов стран еврозоны.
Все эти изменения не потребуют никаких изменений в Уставе Европейского союза и даже без официального провозглашения линии раздела между зоной евро и остальной частью ЕС. Но любая серьезная интеграция вызовет практически автоматическое отдаление стран еврозоны от других.
Советники Макрона в последние дни разъяснили, что новый президент, вопреки опасениям Германии, не намерен настаивать на выпуске еврооблигаций, которые бы совместно могли бы компенсировать долги экономически отстающих стран зоны евро. Берлин убеждает, что это невозможно без изменений в конституции Германии либо в Уставе ЕС, что недостижимо в перспективе ближайших 4-5 лет. Но даже увеличение европейского бюджета, либо продвигаемое французами завершение банковского союза, является. с точки зрения Берлина, увеличением бюджетной ответственности за остальную часть еврозоны.
По правде говоря, влиятельные германские социал-демократы демонстрируют готовность к переговорам о евробюджете, но не перед сентябрьскими выборами в Германии. И хотя начало таких переговоров было бы желательно для Макрона перед июньскими парламентскими выборами, по мнению аналитиков, он не будет сильно настаивать, входя в положение Германии.
В результате Макрон в может в первую очередь начать с социальных вопросов. Он посулил реформу правил о «делегированных работниках», хотя Европейская комиссия обещала ее еще в 2016 году. И здесь с Макроном трудно будет найти компромисс тем странам, которым выгодна ситуация с «делегированными работниками».
Во время предвыборной кампании Макрон призывал к большей налоговой гармонизации и касающейся ее стоимости труда, так как, по мнению французов, нынешняя ситуация способствует недобросовестной конкуренции. Как Саркози и Олланд, он раскритиковал Ирландию за крайне низкую ставку подоходного налога с юридических лиц (CIT), размер которой составляет 12,5 проц., а Польше от него досталось за низкую оплату труда, что вызвало перенос производства компании Whirlpool из его родного Амьена в Лодзь. Идея гармонизации (речь не идет об уравнивании, а только о совместном определении отношения налогов к средней заработной плате) давно витает в кабинетах Брюсселя. Однако до радикальной реформы пока еще далеко, так как много стран Старой Европы решительно против.
В то же время уже в ближайшем будущем ожидается спор о предлагаемом Макроном принципе «Buy European» (по примеру «Buy American» в США), т.е. – мощное ограничение доступа к рынку государственных заказов (нарпример, на строительство дорог) для тех предприятий, которые более чем наполовину ведут свою деятельность за пределами Европейского союза. Таким образом Макрон в рамках т.н. «регулируемой глобализации», добивается сохранения рабочих мест для граждан Европейского союза. Против «Buy European» уже выступил Юрки Катайнен, заместитель главы Европейской комиссии по вопросам инвестиций. До недавнего времени Великобритания и Германия оппонировали противникам принципа «взаимности», в том числе китайцам за их ограничения доступа европейских фирм к государственным заказам. Считается, что европейский рынок должен быть открытым для инвесторов и это приносит больше выгод, чем ограничения доступа к нему чужаков. Но сейчас Великобритания на выходе из ЕС, и Франция, даже при сильной оппозиции Берлина, имеет шансы собрать большинство для введения принципа «Buy European».
