Алексей
За последний год резко расширился доступ к французским ядерным архивам. С октября 2021 года французские официальные лица рассекретили тысячи документов о разработке французского ядерного оружия, арсенал которого на сегодняшний день насчитывает около 300 боеголовок.
Эта работа знаменует коренные перемены во Франции, которая на протяжении десятилетий была одной из самых сложных для изучения демократий, обладающих ядерным оружием. В отличие от Соединённых Штатов и Соединённого Королевства, во Франции нет законов о свободе информации, которые позволяют общественности подавать запросы о рассекречивании. Французские архивы действительно рассматривают запросы на особый доступ, но эти запросы не могут потребовать пересмотра рассекречивания, что ограничивает их полезность в предоставлении документов по ядерному оружию для исследования.
Президент Франции Эммануэль Макрон после номинации на премию в области журналистики и исследований в области разработки французского ядерного оружия в прошлом году выступил с важной инициативой по рассекречиванию. Этот процесс был сосредоточен в Полинезии, полуавтономной территории Франции, где французские войска провели около 200 атмосферных и подземных взрывов с 1966 по 1996 год. В этот процесс не входит Алжир, бывшая французская колония, где французские власти построили и эксплуатировали свои первые ядерные испытательные полигоны между 1960 и 1966 годами, во время войны за независимость Алжира (1954–62) и строительства постколониального алжирского государства.
Новая прозрачность во Франции может помочь урегулировать споры о загрязнении окружающей среды и воздействии радиации на здоровье, особенно в Полинезии. Французский закон обещает выплатить компенсацию жертвам французской разработки ядерного оружия, которые заболели или умерли от радиационно-ассоциированного заболевания, но с 2010 года прогресс был медленным. Другие страны, обладающие ядерным оружием, включая Соединённые Штаты и Великобританию, установили аналогичную компенсационную программу.
Во Франции новые доступные документы могли бы ответить на стратегические вопросы о французском ядерном потенциале во время холодной войны, политические вопросы об официальной ответственности, возникающей в результате загадочного французского процесса принятия решений, и социальные вопросы о взаимодействии между французскими и полинезийскими группами и отдельными лицами. Инициатива Макрона по рассекречиванию может также изменить восприятие напряжённых отношений между ядерной секретностью и французской демократией. Тем не менее в доступе к французским ядерным архивам остаются существенные пробелы, особенно к записям самых первых лет программы испытаний оружия, когда они проводились в Алжире, и к записям, касающимся иностранных дел.
Обеспечение нераспространения
С 2008 года французское законодательство на неопределённый срок скрывает информацию, позволяющую разрабатывать, производить, использовать или обнаруживать ядерное оружие. Французские официальные лица говорят, что это ограничение направлено на предотвращение распространения ядерного оружия, но французские архивисты склонны толковать запрет широко. Практическое воздействие закона 2008 года выходит за рамки его узких формулировок.
Один французский архивариус сказал, что, не пройдя подготовку в области нераспространения, архивариусы склонны широко интерпретировать закон 2008 года из скромности и осторожности. Они не решаются определить, какую информацию удерживает закон, и отличить эту ограниченную информацию от другой информации, относящейся к ядерному оружию. Другой французский архивариус сказал мне, что они учатся подходить к коллекциям с точки зрения коробок или, возможно, папок, а не отдельных документов. Несколько страниц, потенциально угрожающих политике нераспространения, могут заблокировать доступ ко всей коробке.
Хотя закон 2008 года не изменился, недавняя французская работа по рассекречиванию ограничивала нераспространение более узко. Команда по рассекречиванию, собранная Макроном, намеренно изменила свой подход, и, похоже, это сработало. Этот новый подход делегирует решимость в области нераспространения французским специалистам по ядерному планированию, и это изменение вырвало старый тупик, но подняло новые вопросы о демократическом надзоре за политикой безопасности. В отчёте от февраля 2022 года указывалось, что в ходе проверки Макроном рассекречивания было изъято только 59 документов из почти 35 000.
Глобальные ставки
Французская ядерная история касается не только Франции. Франция стала четвёртой в мире ядерной державой, построив испытательные полигоны и проведя атмосферные и подземные взрывы в двух бывших французских колониях: Алжире, а затем Полинезии. Эти взрывы вызвали критику со стороны алжирских и полинезийских лидеров, а также многих соседних стран Африки и Тихого океана.
Прежде чем стать одним из ведущих полицейских в области нераспространения ядерного оружия в мире, Франция была мировым поставщиком ядерных материалов. Во время гонки вооружений холодной войны французское правительство было среди тех, кто предоставил Израилю, Индии, Южной Африке, Ирану и Ираку ядерные технологии. За исключением, возможно, Ирана, все эти государства пытались создать ядерное оружие; пока только Ирак не смог этого сделать.
Французская ядерная история также имеет важные связи с Соединёнными Штатами и их внешней политикой времён холодной войны. Несмотря на публичный отказ помочь французской программе, администрация Эйзенхауэра пригласила французских чиновников на полигон в Неваде и предоставила диагностические приборы для использования в Алжире. Государственный департамент эпохи Кеннеди участвовал во франко-алжирских переговорах по поводу дальнейшего использования Францией испытательных полигонов в алжирской Сахаре после обретения Алжиром независимости. Белый дом Джонсона занял более жёсткую позицию, отказавшись от дальнейшей ядерной помощи Франции. Обеспокоенные надёжностью ядерного арсенала Франции, президент Ричард Никсон и его советник по национальной безопасности Генри Киссинджер тайно изменили политику США и начали беспрецедентное франко-американское сотрудничество в области проектирования оружия и процедур безопасности.
Последствия для континентальной безопасности
Французское ядерное оружие имеет особое значение для европейской интеграции. Вторжение президента России Владимира Путина в Украину в феврале 2022 года возродило предложения десятилетней давности, несмотря на их непрактичность и непопулярность, о том, что французский ядерный арсенал должен стать основой для европейского сдерживания. В том же месяце министр иностранных дел Франции Жан-Ив Ле Дриан заявил по французскому общественному телевидению, что ядерный удар России по Украине может вызвать ядерный контрудар французских сил и их атлантических союзников, обладающих ядерным оружием. В июле 2022 года немецкий политик Вольфганг Шойбле назвал российское вторжение причиной для Германии субсидировать французский ядерный арсенал в обмен на французские гарантии ядерной безопасности.
Эти недавние заявления напоминают выступление Макрона в феврале 2020 года во Французском военном колледже в Париже, где он пригласил европейских партнёров к участию в «стратегическом диалоге» о роли французского ядерного арсенала в их безопасности. Поскольку французские лидеры, по крайней мере, с 1960-х годов считали оборону Европы одним из жизненно важных интересов Франции, речь Макрона сделала больше для укрепления давней опоры французской ядерной стратегии, чем для того, чтобы открыть новые горизонты. Маловероятно, что его заявления, заявления Ле Дриана или Шойбле ввели новую европейскую позицию в области ядерной безопасности.
Французские ядерные архивы могут помочь осветить давнюю политику и действия государств, обладающих ядерным оружием, включая Францию и её атлантических союзников, а также соответствующее отношение государств, не обладающих ядерным оружием, и негосударственных субъектов. Например, новый доступ к документам о Полинезии в 1970-х годах мог бы пролить свет на то, как французские ядерные возможности приобрели доверие — отсутствовавшее в 1960-х годах — чтобы служить в умах европейских партнёров краеугольным камнем безопасности континента. Документы из офисов Никсона и Киссинджера продемонстрировали внимание США к повышению надёжности французского арсенала, но французские документы той эпохи могут раскрыть другую сторону этой истории.
Комиссия по рассекречиванию Макрона
Официальное происхождение недавней Комиссии по рассекречиванию датируется июлем 2021 года. Макрон организовал в Париже круглый стол с представителями Полинезии, включая президента Полинезии Эдуарда Фрича, и посетил острова Тихого океана. В Папеэте Макрон объявил о беспрецедентном открытии французских ядерных архивов и в октябре 2021 года обратился к своему министерству обороны, чтобы начать процесс рассекречивания.
Толчок к изменению политики Макрона появился раньше. Публикация в марте 2021 года на французском языке книги Toxique, написанной физиком Себастьяном Филиппом и журналистом-расследователем Томасом Статиусом, вызвала бурю в СМИ вокруг французской ядерной истории.
Toxique показал, что французские власти недооценивали и упускали из виду степень радиоактивного загрязнения — и риски для здоровья — от атмосферных взрывов, проведённых в Полинезии до 1974 года. Этот вывод основывался на десятках французских документов, рассекреченных в 2012–2013 годах после десятилетия судебных баталий ассоциациями жертв ядерных испытаний и антиядерными организациями.
Макрон передал новую Комиссию по рассекречиванию под руководством Женевьев Дарьесек, французского министра-делегата в Министерстве обороны по делам памяти бывших бойцов. Архивариус, назначенный в кабинет Дарьесека, Марион Вейссьер, описал работу Комиссии во время семинара, проведённого в октябре 2021 года в Париже историками Рено Мельцем и Алексисом Вриньоном, редакторами недавнего исследования французских ядерных испытаний, финансируемого полуавтономным правительством Полинезии. Два других французских архивариуса, Жиль ле Берр и Марион Суте, рассказали о своей работе по рассекречиванию во время заседаний этого семинара. Комиссия по рассекречиванию в основном преуспела в работе через бюрократические бункеры во французском государстве.
Французские военные архивы — пожалуй, самый крупный источник официальных документов о разработке французского ядерного оружия, но с начала 2000-х годов исследователям с ним почти не удавалось свериться. Мельтц в своей и Вриньонской книге 2022 года «Бомбы в Полинезии» использует эти недавно рассекреченные военные документы, чтобы объяснить, как французские официальные лица выбрали Полинезию и построили испытательный полигон в Тихом океане, отслеживали радиоактивное загрязнение и пытались сохранить большую часть этого в секрете.
Пределы французской ядерной прозрачности
Недавние французские рассекречивания указывают на реальный прогресс, но выявились три недостатка. Во-первых, архивная документация о первых французских ядерных взрывах в алжирской Сахаре (1960–66) выходит за рамки мандата Комиссии по рассекречиванию. Эта недавняя работа, а также процесс CEA-DAM попутно рассекретили несколько документов о двух полигонах в алжирской пустыне. Но большинство этих записей остаются недоступными для исследования. Этот раскол во французской ядерной истории — между Алжиром и Полинезией — искусственный. Аналогичные французские организации и часто одни и те же французские официальные лица руководили сайтами в Алжире и Полинезии.
Причина прозрачности Франции в отношении полинезийских объектов, но не алжирских, связана с французской политикой. Полинезия и её полуавтономное правительство являются частью Франции. Алжир завоевал свою независимость в кровавой деколонизационной войне, совпавшей с первыми французскими ядерными взрывами. Алжир остаётся болезненной темой для Франции.
Значительное, но частичное открытие Макроном французских архивов способствует национальной политике примирения, когда президент Франции выплачивает «долг», который, по его словам, Франция должна Полинезии, обнародовав информацию. Будучи кандидатом в президенты, Макрон неоднозначно назвал французскую колонизацию Алжира «преступлением против человечности», но он не признал долг Франции за свой ядерный арсенал перед Алжиром или другими африканскими государствами — многими бывшими французскими колониями — граничащими с заброшенными полигонами.
Во-вторых, ключевые заинтересованные стороны французского правительства не участвовали в недавнем процессе рассекречивания. Министерство иностранных дел, имеющее собственные архивы, как и министерство обороны, воздержалось. В результате важнейшая документация о разработке французского ядерного оружия, особенно о дипломатических и политических последствиях, остаётся недоступной для исследований. Французские дипломатические архивы хотят провести собственную проверку по рассекречиванию, но им нужен бюджет для этого проекта.
В-третьих, рассказ Макрона о прозрачности скрывает некоторую непрозрачность. Для оценки рисков распространения Комиссия по рассекречиванию пригласила экспертов CEA-DAM для рассмотрения документов. Здесь французские специалисты по ядерному планированию выступают в роли «и судьи, и присяжных», как выразился французский политолог Бенуа Пелопидас.
Хотя в ходе этого процесса могло быть удержано лишь небольшое количество рассмотренных документов, французские официальные лица не назвали участвовавших в нём экспертов-ядерщиков. Независимой проверки их суждений не существует. Что касается последнего пункта, формулировка нераспространения во французском законе об архивах 2008 года не изменилась. Комиссия по рассекречиванию предпочла толковать его узко, но это решение не обязывает другие французские организации следовать этому примеру.
Информация из архивов
Сдвиг президента Франции Макрона в политике рассекречивания открывает новое окно в развитии французского ядерного оружия. Исследователи теперь могут обратиться к Франции за ресурсами, чтобы понять ядерные измерения европейской безопасности в момент, когда эти измерения стали слишком очевидными. Что делает Францию такой важной? Ядерная история Франции, единственной ядерной державы в Европейском союзе, имеет некоторые особенности. Он также имеет глобальный охват.
В отличие от своих британских соседей, французские официальные лица стремились построить свою программу создания ядерного оружия как можно более независимо от Соединённых Штатов. Франко-американское технологическое сотрудничество улучшилось во время холодной войны, но Париж по-прежнему был привержен своему собственному стратегическому курсу. Франция представляет пример попытки действовать в одиночку.
Случай Франции также демонстрирует глубокую связь с французской колониальной политикой в Африке и на Тихом океане. То же самое относится и к использованию США Маршалловых островов в качестве полигона для ядерных испытаний и племенных земель для добычи урана, или для британских ядерных испытаний в Австралии. Будучи единственной страной, которая не только планировала, но и фактически проводила ядерные взрывы на африканском континенте, и учитывая долговечность своего ядерного присутствия в Тихом океане, Франция предлагает уникальную точку зрения на более широкие пересечения между гонкой вооружений времён холодной войны и борьбой за деколонизацию.
Французские ядерные архивы имеют такое же отношение к сегодняшней политике, как и к истории 20-го века. Изменение политики Макрона демонстрирует влияние действий исполнительной власти и способности гражданского общества формировать управление ядерным оружием, когда исследователи, журналисты, активисты и другие заинтересованные стороны работают вместе.
Французский пример имеет уникальные особенности, а именно правовой статус Полинезии, но он содержит важные уроки для демократий, вооружённых ядерным оружием. Опираясь на недавние успехи, французские усилия по рассекречиванию могут расширяться таким образом, чтобы это не угрожало целям нераспространения. Два места для начала: документация алжирских полигонов и богатые ядерные коллекции в дипломатических архивах.
Свою точку зрения по этому вопросу высказал Остин Р. Купер, научный сотрудник Массачусетского технологического института США.
