Виктория Мурина
Во время объявления о новом сдерживании президент республики отклонил стратегию коллективного иммунитета, опираясь на моделирование Института Пастера.
Это одно из решений, отвергнутых Макроном для борьбы со второй волной эпидемии Covid-19, более угрожающей, чем первая. «Мы могли бы – ничего не делать, взять на себя ответственность за то, чтобы вирус свободно циркулирует. Это называется поиском «коллективного иммунитета», то есть когда 50, 60% населения было заражено», -сказал президент.
Вслед за этим Эммануэль Макрон пояснил, что в «очень краткосрочной перспективе» этот коллективный иммунитет вызовет «сортировку между пациентами в больнице». «И в течение нескольких месяцев, по крайней мере, появится 400.000 лишних смертей, чтобы оплакивать», — заявил он, подчеркнув, что «никогда Франция не примет эту стратегию».
Откуда взялась эта жуткая цифра? Во время своего выступления президент сообщил, что она была озвучена научным советом. Оказывается, два его члена, Арно Фонтанет и Симон Кошерес, эпидемиологи из Института Пастера, посвятили этому статью в британском научном журнале Nature Reviews Immunology. Вот что они пишут в своей статье, опубликованной в начале сентября:
«Для Covid-19, уровень смертности от инфекции которого оценивается в 0,3-1,3%, стоимость коллективного иммунитета от естественной инфекции будет очень высокой, особенно в отсутствие лучшего ухода за пациентами и без оптимальной защиты людей, подверженных серьезным осложнениям. Предполагая оптимистичный порог коллективного иммунитета 50%, для таких стран, как Франция и США, это приведет к 100.000-450.000 и 500.000-2.100.000 смертей, соответственно.»
Чтобы достичь этого диапазона, в котором, таким образом, находится цифра, о которой говорил глава государства, оба эпидемиолога провели так называемое моделирование, метод, который основан на математической проекции. Профессор Карин Лакомб, инфекционист и руководитель отдела инфекционных заболеваний в больнице Святого Антуана в Париже, считает, что к ней нужно относиться серьезно. И не стоит, наоборот, сводить слова Эммануэля Макрона к кризисному общению.
«Мы видим, как вирус циркулирует, у нас есть уровень инфекционности, который позволяет нам получить надежный прогноз. Между низким и высоким барьером всегда есть доверительный интервал, и моделирование остается чем-то теоретическим, но дает довольно хорошее представление о том, что может произойти.
Отвечая на вопрос CheckNews, Саймон Кошерес рассказал немного о методологии, к которой он и его коллега прибегли. «Во французском контексте потребовалось 30000 смертей, чтобы получить 5% коллективного иммунитета. Если мы применяем тот же уровень смертности в будущем, мы ожидаем, что 300.000 смертей достигнет 50% коллективного иммунитета и 396.000 смертей достигнет 66%», — заявил он.
Показатель 66%, который, таким образом, соответствует двум третям населения, чаще всего используется учеными для разговора о коллективном иммунитете. Стратегия, которую один раз защищал в Швеции главный эпидемиолог страны, где было введено несколько ограничений, но которая, похоже, сталкивается с самой природой Covid-19, сокращение которого человеком не позволило бы последнему развить устойчивые антитела. По крайней мере, не у бессимптомных людей.
Это заключение недавнего британского исследования, проведенного на 350000 случайно выбранных людей, которые регулярно тестировали себя дома, чтобы узнать, есть ли у них антитела к Covid-19. В период с 20 июня по 28 сентября доля людей, испытавших положительный результат на антитела Covid-19, снизилась на 26,5%», с 6% до 4,4% населения, которое тестировалось, «что говорит о снижении антител в течение недель или месяцев после заражения».
«Прошло девять месяцев с тех пор, как вирус распространился, и шведы все еще очень далеки от коллективного иммунитета», — отмечает Карин Лакомб. «Это стратегия, которая может быть интересной, когда она сохраняется во времени, но теперь мы видим, что вы можете быть реинфицированы Covid после того, как вы впервые заразились ею. Таким образом, коллективный иммунитет — это концепция, которая сегодня кажется иллюзорной.»
