Алексей
Террористические атаки во Франции не новость. Со времени смертоносного нападения исламистов на сатирический журнал Charlie Hebdo в 2015 году французская полиция насчитала не менее 20 серьёзных террористических атак, совершённых исламистами, в результате которых погибло 250 человек.
Однако волна нападений, от которой Франция пострадала в последние несколько дней, — особый случай. Речь идёт о цивилизационном столкновении двух догм, которые не могут сосуществовать бок о бок.
С одной стороны, есть светская республика, основанная на свободе слова и свободе от религиозных символов в публичном пространстве. Без этих ценностей Франция противоречила бы своей идентичности. С другой стороны, есть ислам, который не допускает изображения Бога и его пророков, особенно в форме карикатур.
Принимая миллионы мигрантов на протяжении двух поколений, Париж был убеждён, что прежний идеал легко победит, потому что каждый захочет жить «по-французски», принять современные идеалы и научиться любить процветание, которое предлагает Франция.
Это предсказание оказалось ложным. Отчасти из-за постоянной экономической стагнации и высокого уровня безработицы во французском обществе не хватало законных мест для всех, особенно когда многие из французов сами боролись с экономическими потрясениями. Таким образом, мусульманские мигранты с самого начала жили отдельно от общества.
Сам Эммануэль Макрон признал это, объявив войну «исламскому сепаратизму» и его попыткам создать во Франции сообщество, которое будет руководствоваться собственными законами. Он также заявил о подчинении мечетей и их имамов французским властям. Макрон считает, что «французский ислам» можно создать.
Однако ситуация настолько вышла из-под контроля, что такой план остаётся сомнительным. Между Республикой и радикальными исламистами выросла пропасть. Этот конфликт расширяется исламистами против церкви, что означает, что они стремятся уничтожить не только секуляризм, но и всё христианское наследие Запада.
Многое указывает на то, что обе стороны становятся всё более радикальными. Мы можем даже увидеть огромные ограничения, налагаемые на открытую миграционную политику Франции. Укрепление отношений с Турцией также может быть предвестником огромного сдвига во внешней политике Парижа в отношении мусульманского мира.
И, возможно, Париж может даже пойти на сближение с Варшавой с её политикой отказа от массовой миграции.
