Singles | Страница 71 из 986 | SLON

Часть 1. Феодальная раздробленность

Империя Карла Великого как целостное государственное образование перестала существовать фактически сразу после его смерти в 814 году. Среди преемников не нашлось личности, обладавшей характером и государственной волей, способными удержать в одних границах то лоскутное одеяло, которое представляла собой империя Каролингов. Видимо, еще при жизни император предчувствовал подобный ход развития событий и попытался разделить империю между своими сыновьями на уделы. Эта мера должна была утвердить каждого из них в законном праве властителя и, вероятно, позволить избежать возможных междоусобных конфликтов, поскольку управляя каждый своей областью, сыновья Карла Великого не должны были бы покушаться на верховную власть в государстве.

Возможно, дело обстояло еще проще – монарх просто решил отпустить ситуацию, поскольку не видел возможности принять эффективные меры, целью которых было предотвращение распада государства. Что послужило причиной этого и как могло такое произойти, если  с момента создания франкского государства на территории бывшей Римской провинции Галлия прошло без малого четыре сотни лет? Попытаемся разобраться в этом.

Лоскутное одеяло

Начать стоит с этнического фактора. С момента утверждения власти Хлодвига до коронации Карла Великого франкское государство включило в свой состав множество областей и племен Европы. Каждое из них имело свою культуру, религиозные традиции (по крайней мере, до момента, когда христианство вытеснило языческие культы), язык. Племена Центральных областей  Европы были относительно близки друг другу по культуре и менталитету. В то же время многие народности имели свой, не схожий с франкским, язык, культуру и образ жизни.

Например, жители Пиренейских гор – баски. Территория, населенная ими, впоследствии  вошла в состав французского государства под названием «провинция Гасконь». Баскам, как и всяким горцам, был присущ темперамент, отличающийся от темперамента жителей равнин. Вспомните еще одного кумира нашего детства, героя Александра Дюма – забияку д’Артаньяна. Отец – старый гасконский дворянин, напутствуя сына, уезжающего в Париж, говорил: «Сын мой, берегите свою честь превыше всего. Деритесь везде, где только можно, и, уж конечно, деритесь там, где нельзя». Этим людям были свойственны гипертрофированное чувство чести, вспыльчивость, независимость и гордость.

Не проще было выстраивать взаимоотношения и с бретонцами. Потомки грозных и воинственных кельтов, населявших некогда большую часть Европы, чьи набеги опустошали Грецию, Малую Азию, Италию и Испанию, никогда не забывали об этом. Посему, лишившись твердой королевской длани, державшей их в повиновении, только ею и могли они быть возвращены в состав государства.

Примерно так же дело обстояло почти с каждым племенным формированием, поскольку провинции государства франков представляли собой территории расселения племен, вошедших в его состав. Для удобства управления племена стали административными единицами, но со своей былой самобытностью расставались весьма неохотно. Для сравнения, приведем в пример персонажей Дюма, которые живя намного позже изучаемых нами событий, не перестают быть наваррцами, анжуйцами, бургундцами. И это при том, что тогда Франция на тот момент уже была централизованной монархией, и ее государственная история насчитывала на момент описания порядка тысячи лет!

Экономический фактор

Распаду страны в политическом отношении способствовали также экономические факторы и состояние внутреннего рынка государства. Товарно-денежные отношения в государстве франков были развиты достаточно слабо. Регионы и центр обеспечивали связь между собой главным образом сбором налогов и требованиями королей снаряжать и выставлять ратников для походов. То есть главными скрепляющими государство элементами были администрирование и внутриполитические связи, которые замыкались на личности короля.

Экономические отношения между регионами почти не поддерживались, поскольку дорожная сеть была неразвитой, и сообщение осуществлялось главным образом при помощи рек, то есть было сезонным. Денежная система была  примитивной, и денежной массы на внутреннем рынке в чистом виде было мало. Роль денег играли серебряные слитки определенного веса, ювелирные изделия, даже римские монеты, которые при расчетах, как и слитки, разрезались на части. Ни малейших черт унификации денежной системы не существовало и не предвиделось.

Зачастую торговые расчеты осуществлялись за неимением драгоценных металлов «натурой», то есть скотом, тканями, кожей, медом, салом и т.д. Кроме того, места экономического взаимодействия – рынки, ярмарки, торжища, в каждой провинции были свои и функционировали самостоятельно. Большинство товаров производилось на месте и никакой необходимости ехать за покупками из Артуа, скажем в Овернь, или из Севенн в Эно, не было, да и подобные путешествия вряд ли были бы безопасными.

Можем сделать из сказанного следующий вывод: экономические связи регионов могли бы и должны были осуществляться посредством и при активном участии политического центра государства. И центр этот, будучи управляем монархом с сильной волей и твердой рукой, поддерживая внутреннюю торговлю, охраняя дороги, мосты и броды от разбойников, взимая налоги и обслуживая коммуникации, экономику государства этим бы укреплял. И наоборот, слабость монархии, невозможность контроля и охраны коммуникаций, их крайний недостаток (отмечу, что полноценные дороги с твердым покрытием остались от римского владычества, новые же не строились), замыкали в себе экономику каждой провинции в отдельности.

Право сбора налога в этом случае предоставлялось местному сеньору, будь то барон или епископ, то есть светское лицо или духовное – не важно. Система власти во франкском государстве, в отличие от, например, древнеримской, существовала таким образом, что развитие королевства, либо, наоборот, его регресс, зависели всецело от качеств короля как личности. Это было главным его отличием от римской политической системы, где даже при слабых и безвольных императорах армия держала под контролем провинции, флоты бороздили моря, а торговцы поддерживали бесперебойный товарообмен между регионами.

Иными словами, у франков личность короля должна была формировать систему власти, в Риме же она была настолько развита сама по себе, что от личности не зависела. Рим с его экономической системой навеки остался эталоном для всей Европы.

Государство франков остро нуждалось в упорядочении системы мер и весов, унификации финансов, введении национальной денежной системы, чеканке собственной монеты по королевскому стандарту. Все это ожидало его лишь спустя долгие века.

Франция. Какие мысли рождаются при упоминании одной из наиболее развитых стран Центральной Европы? Давайте закроем глаза и немного задумаемся об этом, пусть перед внутренним взором пройдут пейзажи, лица и события того ассоциативного ряда, который будет вызван к жизни нашим воображением. Более чем уверен, что большинство из посетителей сайта – поклонники французской культуры, туристы и ценители искусства, с придыханием в голосе вспомнят музеи, кинофестивали, недели Высокой моды и памятники архитектуры. Одни будут вспоминать Монмартр, другие – курорты Лазурного берега, третьи – дни Черной пятницы в бутиках. И обязательно все будут едины во мнении, которое выскажут, делясь впечатлениями о тончайших винах Шампани, соусах Прованса, неповторимой манере готовить дары моря в Аквитании.

Франция восхищает всех тех, кому выпало счастье побывать там своим гостеприимством, открытостью и дружелюбием. Это страна прекрасного климата, развитой и комфортной инфраструктуры, хороших дорог и открытых улыбок. Уверен, если бы перед любым из известных мне людей, стояла задача вкратце, буквально в нескольких фразах, охарактеризовать  эту замечательную страну и ее гостеприимный народ, он сделал бы это именно в таких выражениях.

Дух народа определяет облик страны как территории и государства как общественного института, сформированного этим народом, вышедшим из него и единым с ним духовно. При этом неважно, какова форма правления в государстве – демократия, монархия или какая угодно иная. Свободолюбивые народы выбирают себе правителей, от которых требуется блюсти и защищать их свободу, рабы всегда согнут покорную шею перед  тиранией, лишь бы не оказаться лицом к лицу со страшнейшей для них проблемой – проблемой самостоятельного принятия решений, определяющих их судьбу.

 Приподнимая гобелен истории

Так уж вышло – очень занятный, знаете ли, парадокс, что автор этих строк во Франции не был. Уверен, что у читателя совершенно закономерно возникнет вопрос о правомочности, выражаясь юридическим языком, их написания. Действительно, что может сказать тот, кто не видел того, о чем пишет, и не говорил с теми, кого пытается охарактеризовать?

Отвечу словами величайшего французского писателя и кумира детства большинства моих ровесников, Жюля Верна. Когда его спросили, много ли он путешествует, он ответил:  «Необыкновенно много. Когда сажусь работать над новой книгой, я могу оказаться в любой точке Земного шара. Не успеваю моргнуть глазом – и вот уже я карабкаюсь на Гималайские пики или купаюсь в озере Титикака».

Отнюдь не пытаясь поставить собственный скромный литературный опыт с даром действительно талантливого писателя, в свое оправдание скажу следующее. Когда-то давно я имел величайшую честь прикоснуться к духу французского народа, изучая его историю в одном из лучших университетов своей страны. Именно будучи студентом, мне дано было приподнять пыльный гобелен истории и увидеть то, что обычно проходит мимо большинства современных людей, к величайшему моему прискорбию. Этими мыслями я и постараюсь поделиться с вами в ряде моих последующих статей. Получится ли из этого что-нибудь дельное – судить вам, как, впрочем, вам же и решать, прав я в своем мнении или нет.

Критерии оценки и угол зрения

Народ – не только французский, но и любой другой, есть явление, формирующееся на протяжении долгих столетий. При этом не вполне правомочно будет утверждать, что тот или иной народ сейчас отличается одними качествами, в то время как сотню-другую лет назад его психологические императивы были иными. Народы – этносы и суперэтносы, быстро не меняются. Кроме того, дух народов, их история и культура, будучи не абстрактными понятиями, а вполне конкретными явлениями и событиями, намертво связанными в причинно-следственные цепочки, определяют лицо нации, ее образ жизни и ценности.

Апеллируя к этому, попробуем вместе описать дух французского народа, бегло пролистав главные страницы его истории. Понимаю, что, возможно, взгляд будет поверхностным, и по затронутым нами историческим явлениям и упоминаемым личностям, существуют целые архивы исследований и источников. Это так, но наша цель – не создание очередного учебника по истории Франции. Мы, имея в своем распоряжении представленные в этих учебниках факты и события, взглянем на них под другим углом.

Вместе мы станем анализировать, как вышло, что последние континентальные потомки неистовых кельтов – бретонцы – стали частью французской нации? Почему гордые горцы – баски, став французами, дали Франции отважных солдат и мореходов? Кто и каким образом сумел направить необузданную энергию безземельного дворянства на королевскую службу и вывел тем самым континентальную державу в число мощнейших колониальных государств? На основе анализа исторических событий и связанных с ними личностей, в конце нашего пути мы с вами постараемся сформулировать те черты характера французского народа, которые сделали его тем, что он являет собой в наши дни.

И этот угол зрения, надеюсь, позволит вывести главные черты его национального характера  сквозь призму исторического опыта. Мы будем оценивать, что, где и как было сделано французским народом, кто вращал колеса истории от его имени, кто въехал на влекомой ими колеснице в вечность, прославив свою страну, а кто был обращен ими в прах. Итак, друзья, в путь. Продолжение следует…