Михаил
Сейчас популярны дискуссии о религиозном коммунитаризме и усилению исламизма во Франции в связи с клиентизмом, желанием заработать или малодушием чиновников. В этих дискуссиях очень мало внимания уделяется тем чиновникам, которые старались или стараются бороться с наводнением беженцев. Им помогают специальные ведомства, или эти чиновники должны бороться с сепаратистами и радикалами самостоятельно? Французский писатель Арно Лашере осветил эту проблему в своем произведении «Отвоеванные территории республики». В течение 3 лет местом работы Арно была администрация мэра Рийе-ла-Пап Александра Венсенде. Эта коммуна получила мировую известность, когда в новостях показали очень консервативные кафе, которые не могли посещать женщины.
В подзаголовке «Хроники трех лет муниципальных усилий по религиозному вопросу в пригороде» что действия мэров бессильны против сепаратистов из исламистских стран, а сами они одиноки в своих стремлениях. В этой книге рассказывается о том, что государственные институты очень нерешительны во время реализации их главных идей. Автор относится к ним весьма снисходительно, многие государственные деятели не желают принимать нынешние реалии. Кстати, подобное нежелание указывает на выстраивание многих карьер, ведь мастерство остаться незамеченным можно считать настоящим искусством, пользуясь которым можно создать условия для быстрого карьерного роста и длительного правления. В этом деле у отважного и прозрачного человека непомерные амбиции обычно погибают.
Одинокие борцы
Отличным примером этой ситуации можно считать трудности, которые возникли во время попыток закрыть незаконное молитвенное помещение. Это требование выдвигал арендодатель начиная с 2014-го, вместе с ним этого хотел и сам город, ведь помимо запрещенных во Франции мест такого типа, здесь очень часто появлялись проблемы, связанные с безопасностью. Удалось закрыть это молитвенное помещение только в 2017-м. Такое нежелание закрывать незаконные помещения вызвано желанием сохранить «кредит доверия» в политике, ведь из-за обвинений в расизме и ненависти к исламу человек может лишиться государственных льгот.
Также часто проводят шантаж с уличными молитвами, которые отрицательно влияют на правительственный имидж.
Даже после террористического теракта в «Шарли Эбдо» общественность не осознала то, что исламисты могут быть опасны. Последствия этого теракта вызвали противоположное действие, ведь все призывали не считать всех исламистов террористами, и из-за этого Французская Республика получила обвинения в ненависти к исламу и усилении требований религии. В книге Лашере описывается удивительная сцена, происходившая на собрании, в которой подводили итоги после террористических терактов и обсуждали исламистов. Во время этого собрания один имам в очень резких выражениях заявил о том, что светское общество — это плохо. Во время осуждения Франции в исламофобии он использовал крайне резкие выражения. Реакция на его высказывания тоже была неординарна: овации от большей части присутствующих на собрании исламистов и отсутствие какой-либо реакции от властей.
В книге приводится огромное количество примеров, которые указывают на социальное и религиозное давление со стороны ислама в политике, также в ней указаны трудности исправления ситуации в тех местах, где за соблюдением законов практически никто не следит. Нужно проявить немалую изобретательность для возвращения контроля в местах, где очень слабое государственное сознание. Нужно пытаться вернуть уважение к государству, и в этом деле все можно считать важным.
Оплот консерватизма
Сильнее всех выделилась коммуна Сен-Дени, которая стала настоящим оплотом клиентелизма и консерватизма. Любой человек, не желающий принимать правила агрессивного исламизма, расплачивается за это, а люди, идущие на уступки, становятся «неприкасаемыми». Люди, которые сражаются за республику, получают клеймо одержимых идеей и обвиняют в расизме.
Через все это прошла мэр Экевийи Анке Фернандес. Она отличалась немалой отважностью и решительностью, у нее был конфликт с салафитской организацией, проповедником которой был Юсеф Абу Анас. Одну из мечетей закрыли в связи с чрезвычайным положением в связи с постановлением госсовета, и оно было вполне понятным и прозрачным, ведь в молитвах призывали к «насилию, неуважения к институту власти, унижению представителей слабого пола и обязательному ношению хиджаба». Помимо этого, в них призывали к унижению других религий, включая христианство и иудаизм, их последователей пытались обратить в ислам используя угрозы.
С первого взгляда может показаться, что проблему успешно решили, но человек, который проповедовал все это, не был даже допрошен полицией, и многие исламисты считают, что бездействие правоохранительных органов доказывает несправедливость обвинений. Имам все еще ходит по городу, и сейчас там проводится стройка новой мечети, которая управляется той же группой и тем же имамом. Но новая мечеть намного больше по размеру, и в ней есть учебные помещения. По мнению некоторых, это место может стать идеальным для обучения людей сепаратизму. Постройка новой мечети становится еще тревожнее из-за того, что предыдущую закрыли, помимо других причин, из-за влияния мечети на всю улицу.
Жители квартала утверждали, что они находились в постоянном страхе, из-за влияния этой мечети никто не мог исповедовать мирный ислам.
Ситуация в этом городе дала понять, что из себя представляет агрессивный и сепаратистский прозелитизм. Этот имам известен в Министерстве внутренних дел Французской Республики, но они не спешат бороться с ним, он и его последователи свободно гуляют по кварталу, и мэр старается бороться с их беспределом одна. Из-за такой позиции женщины она стала целью множества обвинений, но в произведении Лашере есть интересный факт: если в городе или его квартале исповедуют умеренный ислам, то это становится козырем в руках мэра. К примеру, женщина во время борьбы с беспределом сепаратистов получила поддержку настоятеля мечети Манта Абделязиза аль-Жаухари.
Государственная поддержка ислама
К несчастью, представители умеренного ислама поддерживаются государственными ведомствами намного реже агрессивных исламистов. Чаще всего именно агрессивные исламисты получают государственные должности. Французскими властями была создана инстанция для ведения диалогов с исламом, но сейчас она находится под влиянием организации, запрещенной на территории РФ – «Братьев-мусульман», но мало кого это встревожило. Помимо этого, подобные ситуации чаще всего происходят на территории, где представители властей не понимают, что подобные организации – одна из целей политического ислама.
Помимо этого, если с вниманием проследить историю мэров, которые борются с радикальным исламом и коммунитаризмом, можно понять, что французское законодательство действует не в их пользу. В книге Арно Лашере представлено множество решений суда, из-за которых мэров полностью лишают какого-либо выбора, также в этих решениях часто приводят к учету факторов религии, который становиться обязательным.
О подобном обращении властей и общественности к мэрам, которые борются с радикальным исламом, знает Жаклин Эсташ-Бриньо, экс-мэр Сент-Гратьена, сейчас он занимает мост сенатора от Валь-д’Уаз. Несколько раз он получал осуждения за то, что не желал предоставлять помещение в аренду. Эта история весьма сложна, и похожа на другое подобные случаи: самопровозглашенная «исламская» организация сразу после того, как сформировалась, требует для себя и своих последователей помещение для молитв, организуются молитвы на улице, организация делает из себя жертву и пытается встретиться с правителем города. Главная их цель — шантаж администрации, ведь если чиновники откажут им в аренде помещения, то их объявят праворадикалами. Последователи этой религии демонстрируют свою силу, собираясь в одном месте с целого региона или департамента, и пытаются сделать так, чтобы мэр никак не смог им отказать, боясь огромного количества людей на улицах и беспорядков в городе.
Помимо этого, количество мэров, боровшихся с радикальным исламизмом и столкнувшихся с несправедливыми решениями суда, после которого они попали под нападение прессы и исключены из государственных ведомств, продолжает увеличиваться с пугающей скоростью. Например, мэр городка Фежюс отказался от постройки мечети в городе, из-за того, что разрешение на постройку здания выглядело крайне сомнительным, а проведенная проверка безопасности также вызвала некоторые вопросы. Несмотря на все эти неблагоприятные для исламистов факторы, госсовет Франции заставляет его дать разрешение на постройку мечети. Мэр другого города, Клиши, не желает потакать требованию фундаменталистской исламистской организации по постройке мечети, и всеми силами пытается открыть на этом месте медиатеку, ведь в городе и так расположилось 3 мечети. Из-за своего отказа от требований исламистов перед городской мэрией ежедневно проходят молитвы, которые не запрещены законодательством, хотя они и не разрешены законом.
Список подобных чиновников и мэров городов просто огромен, и его можно продолжать вечно. Простому представителю власти намного легче будет «уйти в себя» и просто игнорировать тот факт, что в его городе распространяется политический и радикальный ислам. Ведь если мэр или чиновник решит противостоять этому, то он рискует навлечь на себя судебные решения и порицание в обществе и СМИ. Помимо этого, для того, чтобы отменить некоторые судебные приговоры, судьи административных районов достаточно часто используют международное правило, а именно пункт о религии соглашения. По законодательству Французской Республики, у этого пункта нет обязательной юридической силы, но фактически он получает ее из-за юриспруденции.
И как в таких условиях мэры французских городов могут отстоять законы и идеал цивилизации?
Европейцы теряют территорию и цивилизацию по большей части не в связи с политическим или радикальным исламом, а из-за того, что на государственном уровне попросту не могут сделать так, чтобы республиканская и светская риторика стала, как и было до этого, основной в деле принятия различного рода решений. Обязательно нужно проанализировать и понять последствия решений, которые принимает Государственный совет, ведь по большей части, они направлены против мэров с республиканскими идеями и настроениями. Власти Французской Республики всеми силами стараются создать такие обязательства, чтобы можно было публично вмешиваться в дела муниципалитетов, и эти вмешательства, по большей части, принимаются в сторону исламистских организаций.
Власти не задумываются об общественном порядке, возможности посягательства на достоинство индивидуума, хотя они являются по-настоящему проблемными на практике. Помимо этого, в праве есть возможность подтверждения легитимности поведения радикально настроенных людей, которые игнорируют достижения цивилизации, общественный порядок и законы, которыми, однако, вполне умело пользуются для ухудшения политической ситуации в стране. Книга Арно Лашере завершается описанием успехов в защите территории Франции в Рийе-ла-Пап, тогда опирались на совмещенные переговоры, блеф, угрозы и пиар. Мэра, наверное, осудили бы, но благодаря ему коммуна сейчас спасена. Однако, этот случай никак не может отменить тот факт, что правительство Французской Республики попросту не желает замечать весьма опасный агрессивный сепаратизм, а у ведомств в стране нет никаких понятий о религиозных нападках, также у них отсутствует какая-либо стратегия. В результате всего этого городские мэры и чиновники, борющиеся с агрессивными исламистами, встречаются с неодобрением общества, решениями суда не в их пользу и политическим угнетением.
Это является мощным толчком к переходу на клиентелизм, который заменит республиканские идеалы.
